Собственно, как оно было. Сначала потеряли Кривова (помимо всего остального ада). Заседание по существу в 100500й раз отложилось.
А еще в этот раз рассматривали меру пресечения Амирову и там было все ок. К нему пришло ОЧЕНЬ МНОГО мужчин ростом 200 см. К нам такие не ходят. У нас такой один в аквариуме сидит. Но не суть. Хотя суть. Я сильно призадумалась.
И вот наше заседание отложилось. Кривов потерян. Мужчины, пришедшие к Амирову ходят вокруг молчаливо и без истерик, и дают почувствовать разницу.
И во всем этом великолепии подходит ко мне журналистка Рен-ТВ и просит дать комментарий. Я говорю: "Ок, нивапрос, сейчас дам. Только словосочетание "*** цирк" там будет звучать постоянно. Журналистка согласилась. Даю я свой комментарий, но сразу присосалось снимать Лайфньюс, по печати интеллекта у операторов на лице видно, что лучшие представители общества (кстати, в быту и без камеры они-то как раз знают, как объяснять подонкам, что они подонки). Ну и спрашивают свой г-вновопрос: "А не считаете ли вы, что это признак того, что оппозиция плохо работает". Понятно, что я ему и ответила единственную правду: "Считаю, что это признак того, что вы — ***". Поговорили мы еще об этимологии слова ***, да и закончили.
И тут подходит ко мне их журналистка. Рыжая такая. Красивая. В очОчках и с зелеными глазами. Однажды в машину ее мужа врежется машина АМР, или отец попадет по экономической статье. И будет она носить передачи, а ее будут унижать. И тогда она все поймет. Но пока у нее все хорошо и потому она ничего не понимает. И говорит: "ой, а вы кто? Вы сестра? Жена?". "Нет" — говорю — "Обвиняемая я". И она такая, прыг прыг за мной, надо срочно взять комментарий, только вот у кого брать, она не знает. И спрашивает: "А вы кто?". Тут ей кто-то подсказывает, что это Саша Духанина, я понимаю, что продолжаю находиться в *** цирке и добавляю, что конечно она и она начинает звать меня Сашей и типа: "расскажите, что вы сегодня видели в суде". Простите, интеллигентная публика, которая так себя не ведет, но мне ничего не оставалось, как сообщить ей, что она "Сосет *** у Габрелянова, Путина и Володина". Много раз. Потому что это реально так. А если вы хотите ей еще что-то сказать, пока 10 человек сидят в клетке, а одного из них теряют, как контейнер с грузом в порту, то это же ваша трагедия, что вы это терпите. Не моя.
И отошла от нее. Подходит ко мне американская журналистка, просит сказать что-нибудь о том, что происходило в суде и что это вообще за дело, и я начинаю ей рассказывать. Но эти представители Хомо Сапиенс не отстают. Вот тупо не отстают. И начинают снимать это. Живо себе представив, как потом они это все слепят в своих г-внофильмах: "Мария Баронова рассказывает все секреты оппозиции на нерусском языке", — я естественно сообщаю куда им идти. Но оно же не отстают. Заканчиваю, вижу Гудкова, здороваюсь, а оно опять лезет. Что вы в этой ситуации сделаете? А когда за вашей спиной 10 человек, которым вчера продлили меру пресечения на 6 месяцев, завершив речь словами: "Прошу продлить срок содержания под стражей вот этому списку, я повторять не буду поименно". И когда потеряли на следующий день одного из заложников? Нормальная реакция — двинуть по этой подлой камере и пожелать всего самого наихудшего в жизни. Самого. Наихудшего. Это единственная нормальная реакция. Стерпеть это — это не нормальная реакция. Это трусость и принятие зла.
End of story.
А теперь всем возмущающимся. Приводить в пример раковых больных — это за гранью зла. Позволять им и дальше даже не знать имен обвиняемых — это за гранью зла. Принимать спокойно и "быть выше этого", что 10 человек сидит в аквариуме и их теряют, как какой-то товар — это за гранью зла. Позволять стоять огурцам с плакатом: "Требую посадок" — это за гранью зла. Прекратите так себя вести. Это ужасно. Так нельзя себя вести. Зло нельзя принимать. Злу нельзя позволять распространяться. Это — выученная беспомощность. Почитайте в Википедии что это такое. Страшная вещь. Весьма.
! Орфография и стилистика автора сохранены
