Есть несколько цитат, которые я часто привожу: "Лучшее — враг хорошего" (интеллигентская поговорка); "Крепкие задорные крепыши — дети господина президента…" ("Гадкие лебеди", "Хромая судьба", А. и Б. Стругацкие); "Да, были стайеры… Стефан Орловский… командир королевской роты арбалетчиков, во время публично пытки ведьм приказал открыть огонь по палачам… вы — же люди, бейте их!… его не услышали за криками толпы: Огня, больше огня…" ("Трудно быть богом", А. и Б. Стругацкие); "Глупость человеческая своим величием соизмерима с космосом" (приписывается одновременно А.Эйнштейну и С.Е. Лецу).
Каскад допингОвых скандалов крепко подвесил возможность для отечественных легких атлетов поехать на Олимпиаду в Рио. Флером скандальных разборок до сих пор окружено и решение о проведении в Эрэфии Мундиаля 2018 года. Любое отрицательное решение станет всесветным позором для страны и ее спортсменов. Поэтому бодро вскочившая с колен Эрэфия посылает во Хранцию роту штурмовиков для уличных боев (называемое французской контрразведкой число 150 — это и есть усиленная рота). Видимо, в рамках операции "Падение Парижа" [в честь романа И. Эренбурга, естественно] — надо же отметить 76-летие эвакуации англичан из Дюнкерка и сдачу столицы Франции вермахту без боя! При этом в отдельных мозгах совершенно нет понимания, что все российские выездные инициативы такого масштаба всеми воспринимаются исключительно как парагосударственные, и посему доказанная отправка отряда боевиков, конечно, не будет приравнена к очередному акту гостерроризма, но ответный удар по "руке Москвы" будет устрашающим… И как раз в канун обсуждения продления санкций ЕС! Но зато отчитаются организаторы: погнали наши городских в сторону деревни…
Но еще большую глупость совершили в эти дни демократические оппозиционеры. Им удалось продавить власть с шествием у "стен седых Кремля", и только один А. Красовский, как обычно, причитая на "Эхо Москвы", предрекал, что убоявшись трудностей, организаторы марша в последний момент заговорят о том, что и в Марьино есть гражданское общество (ну, один — прописью — точно). Льву Пономареву даже удалось (взял на слабо, не иначе!) убедить нашу новую генерал-омбудсменшу, что предотвратить побоище демонстрантов на Славянской площади в "День России" — это почти так же круто, как отменить выборы в Барвихе. По крайней мере, ни одному из двух ее знаменитых предшественников сие не удавалось. И посему я предлагаю произносить первый слог ее должности трижды — ом-ом-ом…
Очевидно, что уникальная возможность, выразительно заставив власти отступить, провести мощную правозащитно-объединенно-демократическую акцию, "штыков" хотя бы на 5-7 тыс. (а кипежу поднимать на добрый легион) — за неделю до начала предвыборной страды и успев до начала летне-дачного сезона — это дико красивый политический аккорд. Завершись он созданием демократической политкоалиции — и тут уже не 3% гарантированными, но надеждой на 5% фракционных (или на 4,8% — скандально обокраденных) густо пахнет. Но заявились 5, хорошо, 10 — центурий. Это, значит, такой активистско-правозащитный костяк. А широкие партийные массы двух больших и полдюжины малых демпартий — профилонили. Как разъяснял верному Петьке вернувшийся из Москвы с курсов краскомов Василь-Иваныч значение красивой латыни: древний язык, а все понятно: "патриции водили гетер в термы" — это партийцы ходили со шмарами в баню париться.
А происходит это оттого, что партийцы наши ходить могут только строем, под знаменами, баннерами и транспарантами. И коли ежели не являются отцы-командиры, то уже и нечего каблуки сбивать. Отцы же командиры тоже любят за собой видеть лес центурионовых значков. Но оппозиционные партии наши — не армии, а збройная шляхта, дворянское ополчение. Есть кураж — ломим, нет куража — мониторим баталии дистанционно. Решение о марше принималось на пике рассмотрения новых, еще более фашистских законов, на фоне обоймы знаковых политических судилищ. А подготовка к нему шла, когда Савченко, Павленского и Пивоварова освободили, а рядом с Путиным замелькал Кудрин… И произошла психологическая демобилизация, отлив, оставивший на песке пару-тройку задыхающихся рыбок. Это и приговорило весь российский политический либерализм. Прикончивший себя лично, своими собственными руками — под добрым и мудрым надзором Эллы Александровны. И будут потом историки копаться в обглоданных косточках на стоянке первобытного человека. Если бы Навальный — не, а Яшин…, а Шлосберг… Если бы Радек не троллил Бухарина, а Каменев договорился с Троцким на два года раньше… Не побежал бы вприпрыжку Руцкой за Хасбулатовым… Нашел бы Столыпин компромисс с Набоковым-отцом…
И тут я плавно подхожу к оставленной на сладкое теме Вселенского православного собора. Дело не в том, что раскол между поместными церквями произошел по вопросу признания "инославных" — католиков, христиан евангелических деноминаций и "дохалкидонских" церквей (монофизитов — коптов, эфиопов, армян) не братьями по вере, но "еретиками" (даже не "схизматиками", как ругаются католики, т.е. "раскольниками"), но линия, по которой он прошел — между церквами "национальными" и "общинными". Там, где православные — жители западных демократических государств, потомки славянских или греческих мигрантов или крещеных в православие коренных, — там готовность принимать другие церкви. На Западе каждая община имеет свою конфессию, и это личное дело человека, церковь — такая семейная. И совсем иное дело там, где не просто религия поддерживает национально-государственную идентичность, но эта миссия просто прямо возложена на конкретную церковную иерархию. Вот тут все очень болезненно: если западные церкви не еретики, но альтернативный социокультурный проект, адаптированный к условиям Западного Средиземноморья и Северной Европы, то итоги 1000-летнего соревнования настолько очевидны, а рассказ о поводах и предлогах к расколу для образованного западного человека настолько странен, то "гамбургский счет" очевиден. Но если они "еретики", то просто им дан земной успех в компенсацию погибели души, как говорили на Западе про евреев в промежутке между прекращением инквизиторских гонений и началом Холокоста (собственно, ведь только после Холокоста из церковного оборота ушло выражение "враги Христовы"). Вы спросите, а как же декларация сахар-медовичей на Кубе, куда Кирилл еле успел до приезда Обамы и объявления о роспуске социализма? Так то был зондаж по выходу из Второй Холодной войны, а теперь Лавров и Керри сами отлично перетирают Донбасс с Пальмирой…
Тут надо еще больше углубиться в тонкости цивилизационных процессов, затронув, например, принципиальнейшую разницу между реформой и реформацией. Реформу, которую, как правильно заметил Борис Ефимович, начинают только тогда, когда кончаются деньги. Правители сами выбирают, проводить ли им реформы и как. Они могут провести частичные реформы, выведя общество из сложившегося равновесия, а потом "завернуть гайки" и удивляться революционному брожению. Могут ничего не делать, и попредседательствовать на похоронах системы, разрушенной кризисом и революцией или рухнувшей под натиском более ловко модернизировавшегося соседа. Могут предусмотрительно заменить назревающую социально-политическую революцию, растянув подразумеваемые ею общественные трансформации на поколение…
А вот реформация — это объективный фазовый переход социума. Жило-было традиционное аристократически-жреческое (агро-грамотное) общество — и вдруг получите монотеистическое феодальное средневековье. И следом — общество модернити с "веберовской этикой", "расколдовыванием мира", конституцией и наукой… Этот фазовый переход всегда идет на один такт — от платоновской Академии нельзя сразу попасть в Сорбонну-1968, но лишь через Сорбонну, обсуждающую, не надо ли сжечь еретика Рабле. В западном мире реформация почти завершилась, и там нет понятия "ереси" в качестве культурно-актуального. Поэтому вашингтонец — прихожанин греческой церкви — не может подумать про своего соседа — прихожанина нависающего над фронтоном его церкви (с очень красивой мозаикой с рыбой) огромного католического кафедрального собора — "еретик".
А вот прихожане "средневековых церквей" в иных категориях и не думают.
И напоследок, но очень важные соображения. Для секулярно-интеллигентского, а потом и увлеченного им массового урбанизированного сознания политическая партия — это "светская церковь", причем церковь — "квазикатолическая", призванная руководить государством изнутри его институтов, воздействуя пропагандой (буквально — агитацией язычников-деревенщины). В этой картине мира "враждебная" партия-церковь — еретики, против которой сгодится и инквизиция. От этого бешеные антилиберальные, а потом — антисоциалистические и антикоммунистические гонения на Западе, а потом — повальные преследования "буржуазных и мелкобуржуазных элементов" при левых режимах. Поэтому для российских демократов другая партия — всегда еретики, даже вынужденный альянс с которыми постыден, а исходная точка разрыва освящена традицией. Кто сейчас точно вспомнит именно идеологическую первопричину разрыва между сторонниками Явлинского и Гайдара, а не закулисную схватку Чубайса с Лужковым? Изучающие Великую схизму 11 века много скажут, что в одном углу христианского мира цивилизацию восстанавливали монастыри, и папы ставили и свергали императоров, а в другом углу — античную цивилизацию защищали василевсы, и они и ставили патриархов, и корректировали теологические установки [опоздай на полвека художественно чуткие греки свергнуть сиро-манихейское иконоборчество — и князь Владимир в "сакральном Херсонесе" крестил бы Святую Русь именно в икономахию, а при хазарском и багдадском духовном влиянии поди и прижилось бы]. Но предлог вселенских церквей для разрыва был идеален — западники делали пресные облатки, а восточники — сдобные просфоры, и потому заклеймили оппонентов подражанием маце.
Остался один штрих. Начавшаяся при Петре I реформация Руси не имела своим источником и своим орудием православную церковь. Завершили реформацию большевики. Мы помним про сдвиг на такт. ВКП(б)-КПСС пришлось самой стать псевдоцерковью, но — квазикатолической. От этого болезненный культ пытаемых и казнимых героев-мучеников; сталинские "ведовские процессы", непрерывное разоблачение ересей, тотальность веры, но и партсъезды-"соборы", решительно меняющие "теологию". Горбачев и Яковлев пытались "протестантизировать" КПСС, но она рухнула, не вынеся этого, точно так же, как не вынесла "лютеризации" католическая церковь Северной Европы. Нынешние российские "парламентские партии" — это, если угодно, предельная возможность "квазипротестанизации" капээсоподобных политических организмов. Демократическая же оппозиция еще хранит "католическую" матрицу и рвется пострадать и спасти людей от душегубительной государственной ереси (как гонимые английские католики в Англии 17-18 веков). Но — каждая по отдельности.
